Записки адвоката

ВведениеВ последнее время в Республике Молдова активно ведется процесс гармонизации местного права с законодательными нормами Европейского Союза. Учитывая общий политический вектор на сближение и интеграцию с ЕС, подобный процесс вполне объясним.

За последние годы было принято множество нормативных актов, которые внедряют в молдавское законодательство нормы, существующие в Европейском Союзе. Однако, помимо того, что происходит сближение положений законов, встает проблема последующего применения указанных законов. И тут возникает ряд практических вопросов, к которым многие молдавские юристы, возможно, окажутся не совсем готовы.Само по себе существование той или иной нормы или закона еще ничего не дает. Каждому юристу известно, что закон начинает работать тогда, когда его начинают применять определенным образом органы публичной власти и суды. А применение норм права зависит от того, как их они будут толковаться (ведь опять же известно, что одна и та же норма зачастую может быть истолкована порой прямо противоположным способом). И от того, как они будут толковать и применять эти новые нормы в молдавском законодательстве, и будет зависеть, насколько реальной окажется заявленная гармонизация правовых систем. Необходимость унифицированного применения норм права ЕС и правовые последствия для МолдовыВ Европейском Союзе принимается огромное количество нормативных актов, которые обязательны для всех стран, являющихся его членами. Соответственно, важнейшим условием их эффективного внедрения является обеспечение единообразного применения этих норм во всех странах ЕС. Проще говоря, один и тот же Регламент или Директива Европейского Союза должны одинаковым образом применяться как в Италии, так и в Великобритании. Иначе теряется весь смысл принятия общих норм.Теперь перейдем к Молдове. В течение последних нескольких лет шел процесс сближения молдавского законодательства с европейским. Но тут важно отметить, что речь идет не просто о принятии в Молдове схожих положений с ЕС. Речь идет именно об их внедрении в нашей стране.Подтверждений тому множество. Во-первых, в самих нормативных актах, принимаемых в нашей стране по европейскому образцу, постоянно делаются ссылки на конкретные нормативные акты Евросоюза. И не просто делаются ссылки, а прямо указывается, что эти акты принимаются с целью их воплощения в молдавском законодательстве. Приведем пару примеров из законодательства о конкуренции. В преамбуле к новому Закону о конкуренции, который был принят в 2012 году и вступил в силу в начале 2013-го, прямо указывается, что он “воплощает положения статей 101–106 Договора о функционировании Европейского Союза от 25 марта 1957 года, Регламента Совета Европы (СЕ) № 1/2003 от 16 декабря 2002 года [...] и частично Регламента Совета Европы (СЕ) № 139/2004 от 20 января 2004 года [...]” В самом конце августа 2013 года Совет по конкуренции принимает ряд положений с целью исполнения и применения норм Закона о конкуренции. В них мы находим аналогичные формулировки. В частности, в Преамбуле к Положению об оценке вертикальных антиконкурентных соглашений указывается, что данное Положение воплощает положения Регламента Комиссии (ЕС) №330/2010 от 20 апреля 2010 года [...] и частично воплощает Сообщение Комиссии 2010/С 130/01 о вертикальных соглашениях [...], Сообщение Комиссии о применении части (3) статьи 81 Договора 2004/С 101/108 [...], Сообщение Комиссии от 18 декабря 1978 года [...].”Таких примеров огромное множество. Значительная часть нормативных актов, принятых в Молдове в последние годы, прямо указывает на то, что они “создают необходимую базу для применения” тех или иных нормативных актов, принятых в Европейском Союзе.Но как мы уже указывали выше, внедрение норм Евросоюза означает и обеспечение единообразного применения этих норм. Другими словами власти Республики Молдова должны будут обеспечить, чтобы те законы и подзаконные акты, которые у нас сегодня принимаются, применялись таким же образом, как применяются аналогичные нормы в Европейском Союзе.И вот тут возникает вопрос о том, что внедрять нам предстоит не только законы Евросоюза, но и практику применения этих законов. А это задача намного более сложная, чем простое принятие законов по европейскому образцу. И здесь мы даже не говорим о тех проблемах, которые существуют в нашей стране с соблюдением законов и верховенством права. Это отдельная проблема, которая требует самостоятельного решения.Существенная проблема заключается в том, что нам необходимо будет научиться применять европейские нормы так, как это делают в ЕС. А для этого у нас сейчас нет хотя бы достаточного количества специалистов с глубоким знанием Европейского права. Специализированные органы и учреждения (типа того же Совета по конкуренции) думаю, справятся с этим быстрее. На уровне подобных органов гораздо проще установить двусторонние отношения сотрудничества, в рамках которых можно осуществлять соответствующую подготовку. Да и средств на это, думаю, будет выделяться немало.Гораздо более серьезная проблема будет стоять перед молдавскими судами. Так как им придется осваивать необъятное поле наработанной судебной практики Суда Европейского Союза. И тут, думаю, возникнет масса сложностей. Необходимость внедрения в Молдове практики Суда Европейского СоюзаПрименение права - это, в первую очередь, его толкование, интерпретация. Прежде чем применить норму права, необходимо установить ее смысл и содержание. И это просто только на первый взгляд. Недаром существует поговорка про двух юристов и три мнения. И это происходит не от того, что юристы - мастера извращать смыслы того, что написано в законах. А от того, что при вдумчивом чтении практически любой текст, любая фраза может толковаться различными способами. Когда же речь заходит о законах, то задача толкования усложняется в разы.

Исключительная компетенция интерпретировать норы европейского права принадлежит Суду Европейского Союза.  Не стоит путать его с Европейским Судом по Правам Человека, который рассматривает исключительно вопросы нарушений прав, закрепленных в Европейской Конвенции по Правам Человека, тот самый, которыйвынес немало решений против Молдовы, и в котором заседает в том числе и один молдавский судья.Суд Европейского Союза занимается исключительно толкованием и применением права Европейского Союза. Молдова, не будучи страной ЕС, к нему не имеет отношения. Но исходя из тенденции внедрения норм ЕС, нам придется в ближайшее будущее не только изучать, но и применять практику данного Суда.Как уже было сказано выше, именно Суд Европейского Союза имеет исключительную компетенцию толковать нормы европейского права. Более того, в ЕС существует специальная процедура, при которой если при рассмотрении какого-либо внутреннего дела национальными судами одной из стран-членов ЕС возникает необходимость толковать нормы европейского права, то рассмотрение дела приостанавливается, и оно направляется в Суд ЕС для толкования соответствующих норм. После этого дело возвращается снова в национальный суд, который уже выносит решение по существу.За время своего существования Суд ЕС вынес огромное количество решений, которые в значительной мере и сформировали всю систему европейского права в том виде, в котором оно сегодня существует и применяется. Поэтому, внедряя сегодня нормы европейского права в Молдове, мы будем вынуждены внедрять и практику Суда ЕС.А кроме того, есть сложившаяся практика и отдельных учреждений Евросоюза, в первую очередь Европейской Комиссии, которая выносит решения по большому количеству проблем. И хотя ее решения не имеют той же силы, что решения Суда ЕС, они играют огромное значение для понимания того, как нормы Евросоюза применяются на практике. И их тоже придется изучать и внедрять в деятельности административных учреждений и судов Молдовы.Обязательства Молдовы по Соглашению об Ассоциации с ЕСВсем вышеуказанным нам придется заниматься. Подтверждение тому, что это скорее всего станет именно обязанностью, можно найти и в целом ряде положений Соглашения об Ассоциации между Молдовой и Европейским Союзом, которое планируется подписать в самое ближайшее время.Необходимость гармонизации молдавского права с европейским указана во многих положениях проекта данного соглашения. Оценка того, насколько корректным является сближение молдавского законодательства с европейским, будет происходить в том числе исходя из того, как это законодательство будет применяться.  Это прямо вытекает из текста проекта Соглашения об Ассоциации. Например, п. 2 статьи 409 проекта (текст на русском, хоть и не в самом лучшем переводе) прямо предусматривает, что Европейский Союз будет оценивать, является ли законодательство Молдовы гармонизированным с правом ЕС, а также насколько эффективно оно внедряется и реализуется. При этом должно приниматься во внимание существование и функционирование соответствующих инфраструктуры, органов и процедур. Более того, при оценке сближения законодательства будет учитываться, насколько существующие внутренние положения и практики являются несовместимыми с правом ЕС (пп. 3 и 4 ст. 409 проекта Соглашения). В статье 410 указанного проекта также говорится о том, что Республика Молдова должна предпринять необходимые действия для отражения в своем внутреннем праве тех изменений, которые происходят в праве европейском.Молдова должна будет регулярно предоставлять отчеты о том, как внедряются нормы ЕС в Молдове. Подобная отчетность не сводится лишь к предоставлению информации о принятых законах. Согласно статье 451 проекта Соглашения для оценки процесса гармонизации могут организовываться миссии на местах с участием представителей органов ЕС и соответствующих экспертов. Аналогичных положений в тексте Соглашения встречается немало в различных контекстах и аспектах. Таким образом, необходимость внедрения именно практики применения норм европейского права вытекает не только из ссылок на него в текстах молдавских законов, но и из прямых обязательств, которые Молдова планирует взять на себя, подписывая Соглашение об Ассоциации с ЕС. Потенциальные сложности с внедрением судебной практики ЕС в молдавских судахВнедрение судебной практики ЕС в молдавских судах, однако, неизбежно будет сталкиваться с препятствиями как технического, так и психологического характера.Во-первых, на сегодняшний день вряд ли наберется много судей, которые смогли бы квалифицированно разбираться в вопросах Европейского права, особенно в специальных отраслях, типа того же конкурентного права. И это не их вина. Европейское право является чем-то совершенно новым для нас. Даже несмотря на то, что общие курсы права ЕС давно читаются в молдавских университетах. Во-вторых, применение норм европейского права потребует ознакомления с огромным массивом практики Суда ЕС. И не только ознакомления, но и активного внедрения этой практики при рассмотрении дел молдавскими судьями. А с этим однозначно возникнут проблемы. По ряду причин. Можно привести просто пример того, как в Молдове применяется практика Европейского Суда по Правам Человека (решения которого для Молдовы уже много лет как являются обязательными). Многие судьи до сих пор негативно реагируют на то, когда адвокаты в процессах приводят выдержки из решений ЕСПЧ. При том, они обязаны применять эти решения. Можно лишь догадываться о том, как судьи в нашей стране будут реагировать, когда стороны начнут все чаще использовать в своих аргументамх ссылки на решения Суде Европейского Союза. Не исключено, что периодически из уст судей будут звучать фразы типа "мы не страна ЕС, и соответственно, Суд ЕС нам не указ". Это и есть та самая проблема психологического характера, через которую придется неизбежно пройти.

В-третьих, внедрение европейской правоприменительной практики потребует совершенно иного подхода с точки зрения юридической техники. К сожалению, навыки молдавских судей не соответствуют навыкам работы юристов и судей в странах ЕС. Это уже сейчас наглядно видно из практики применения Европейской Конвенции по Правам Человека. Достаточно взять и прочитать любые несколько решений молдавских судей и несколько решений Европейского Суда по Правам Человека. К сожалению, решения молдавских судов отличаются почти полной бессистемностью, отсутствием четкой структуры, последовательности в аргументации своих решений, внутренней логики. Даже в тех случаях, когда суды принимаются верные и справедливые решения, зачастую совершенно невозможно понять, как же именно суд пришел к тем или иным выводам.Для успешного внедрения норм европейского права необходимо будет менять не только психологию, но и обучаться новым профессиональным навыкам, которым не обучают в наших университетах. И это касается далеко не только судей, но и адвокатов, прокуроров и других специалистов в области права.Пожалуй, что адвокаты с этой точки зрения находятся в наиболее выгодном положении. Находясь в ситуации, когда они должны в условиях конкуренции друг с другом бороться за клиентов, а затем предпринимать все усилия для защиты их интересов, они больше других заинтересованы в том, чтобы овладеть новыми знаниями и новыми навыками. Те адвокаты, которые не смогут перестроиться, через какое-то время будут становиться все менее конкурентноспособными.РезюмеПодводя итог, можно сказать, что полномасштабное применение европейского права в Молдове становится объективной реальностью. Еще задолго до того, как Молдова станет даже просто кандидатом на вступление в Европейский Союз.Данный процесс потребует существеннего изменения в подходах к правопримению. Молдавским судам и другим государственным органам необходимо будет принять тот факт, что они должны будут не только применять нормы, существующие в ЕС, но и следовать прамоприменительной практике, реализуемой органами Евросоюза, и в первую очередь Суда ЕС. Им косвенно придется следовать многим решениям европейских учреждений несмотря на то, что Молдова не является членом Союза.Не вдаваясь в дебаты относительно того, как данный факт влияет на суверенитет Республики Молдова, хочется здесь отметить, что это потребует существенного пересмотра подходов в работе и государственных чиновников, и судей, и адвокатов. Значительные изменения должны произойти в системе университетского юридического образования, которое должно будет сделать акцент на гораздо более углубленном изучении норм Европейского права и порядка их применения. В принципе, данный процесс уже должен начаться, учитывая те декларации, которые включаются в новые молдавские законы. Но в будущем, с подписанием Соглашения об Ассоциации с Евросоюзом, полномасштабное внедрение подобных изменений в правоприменительную практику станет обязанностью Республики Молдова.

В прошлом году вступили в силу изменения в Гражданский Процессуальный Кодекс Республики Молдова, в соответствии с которыми рассмотрение дел Высшей Судебной Палатой РМ стало производиться без вызова сторон. Очень много говорилось тогда о том, что это позволит ВСП работать более эффективно и более оперативно рассматривать многочисленные заявления. Отчасти в этом был резон, особенно учитывая то, что Высшая Судебная Палата преимущественно решает вопросы о правильности применения законодательсва, а не просто заново рассматривает дела. При этом часто делались ссылки на практику функционирования Европейского Суда по Правам Человека, который рассматривает подавляющее большинство дел без участия самих сторон лишь на основе имеющихся документов.Стоит напомнить, что пару лет назад большинство решений ВСП стало публиковаться на ее сайте в интернете. До совсем недавнего времени нормальный поиск среди огромного массива решений на сайте практически не работал. Благо что система поиска Гугла позволяла искать многие решения напрямую и гораздо эффективнее. И именно благодаря ей наши коллеги-адвокаты натолкнулись на крайне любопытный (хотя вернее будет сказать "вопиющий") случай. В закрытой e-mail группе для адвокатов были выложены две ссылки на два решения Высшей Судебной Палаты. И все бы ничего, если бы это не были два абсолютно противоположных, противоречащих друг другу решения... по одному и тому же делу!!!Итак, дело № 2ra-737/13.  Первое решение от 17.04.2013 г. Второе решение от 05.06.2013 г.Одни и те же стороны. Одно и то же дело с одним номером. Рассматривается одно и то же кассационное заявление (никаких ссылок на заявления о пересмотре решения). Лишь один из судей почему-то в составе суда указан другой. Обжалуются одни и те же решения нижестоящих судов. То есть, сомнений в том, что это решения по одному и тому же делу, лично у меня нет.Более того, текст обоих решений абсолютно идентичен (даже грамматические ошибки повторяются) ровно до того момента, когда суд высказывается о том, что кассационное заявление подлежит удовлетворению/отклонению. И дальше уже следуют разные обоснования для абсолютно разных результатов. Проще говоря, на сайте ВСП РМ размещены два решения по одному и тому же делу. Два решения, в которых написано, что они вступили в силу, что они окончательны и пересмотру не подлежат. Вот только с абсолютно двумя разными и прямо противоложными результатами, сначала решение в пользу одной стороны, а затем - в пользу совершенно другой стороны. Что это такое, и как такое может происходить, разумно объяснить я не могу. Единственный вывод, который напрашивается, это то, что за красивыми словами о схожей практике Европейского Суда по Правам Человека молдавские судьи за закрытыми дверями, без каких-либо свидетелей творят все что угодно, все что им только заблагорассудится, без какого-либо контроля. И только, видимо, чей-то недостаток навыков администрирования сайтами в интернете позволяет таким вещам всплывать наружу...

В последнее время у нас очень много и часто говорят о перегруженности судов. Что судьи не успевают надлежащим образом рассматривать такое количество дел. Особенно в экономическом суде. Все это так. Но вопрос в том, из-за одного лишь большого количества дел создалась ситуация с перегруженностью? Вот вам буквально пара картин из Окружного экономического суда. Выводы делайте сами.Вчера стою в корридоре, ожидая начала рассмотрения одного из своих дел. Время ближется к 12-ти дня. По корридору в сторону выхода с барсеточкой в руках, никуда не торопясь, проследовал один из судей. Ну, время уже почти обеденное, потому ничего странного вроде и нет. Но ради интереса глянул на график дел этого судьи на стенде, который висел на стене рядом. Оказалось, что в течение всей недели у этого самого судьи все дела назначаются только до обеда. Более того, все дела следуют друг за другом с разницей во времени в 10-15 минут. О чем это может говорить? Первый же вывод, который сам напрашивается, это то, что данный судья все свои дела решает только в первой половине дня, а потом просто уходит по своим делам или отправляется домой отдыхать. При том, что рабочий день в суде (а соответственно, и у самих судей, длится до 5 часов вечера). С учетом сказанного выше, сделанный вывод не выглядит чем-то невероятным. Тем более, что для большинства юристов, часто ведущих дела в экономическом суде, не секрет, что некоторых судей после 3-4-х часов дня уже на месте зачастую не застать.Ладно, так как однозначно я судить не могу, т.к. к указанному судье после обеда я, за ненадобностью, не заходил, предположим, что после обеда он таки вернулся и продолжил работу над теми делами, которые у него находятся в производстве (работа судьи ведь отнюдь не сводится к тому, чтобы непосредственно рассматривать дела в судебных заседаниях, но и, как минимум, к написанию решений по этим делам, хотя и не только). Так вот, о чем говорит назначение всех дел с разницей в 10 минут? О том, что нормального и серьезного рассмотрения ни одного из этих дел не будет. Даже самое простое дело о практически бесспорном взыскании задолженности при явке обеих сторон занимает чаще всего несколько больше времени. Не говоря о случаях, когда есть какие-то возражения со стороны ответчика, и дело требует того, чтобы ему было уделено внимание. Даже если изначально предположить, что в половине дел одна или обе стороны не явятся, и рассмотрение будет отложено, это значит, что между несколькими делами, у судьи возникнет время для работы над другими делами. Часто, однако, постоянные отложения дел из-за неявки сторон или из-за каких-то других причин (явление, распространенное повсеместно) говорит о не самой эффективной работе самого судьи, который должен позаботиться о том, чтобы каждая из сторон была соответствующим образом проинформирована о времени и месте заседания, о том, чтобы четко определить сторонам сроки выполнения определенных действий и представления отзывов и доказательств. Строгое следование процедуре позволило бы существенно снизить количество подобных отложений... Но что происходит, когда стороны являются? Часто они вынуждены подолгу ждать своей очереди, хотя назначенное время рассмотрения их дела уже наступило. Опять же, такой ситуации можно избежать, в том числе, более равномерно распределяя дела в течение дня (а не так, как в вышеупомянутом случае). Иначе, со стороны суда демонстрируется банальное неуважение к сторонам процесса, особенно учитывая то, что в том же экономическом суде практически нет скамеек, и люди по часу (а то и больше) должны стоя ждать, когда объявят их дело. Откуда ж тогда взяться уважению к самому суду?!.Другая картина. Дожидаюсь я своего дела. Входим, начинается рассмотрение. Возникает необходимость отложения дела (основание в данном случае не принципиально). Вчера было 18 апреля. Дело было перенесено на ... 8 сентября. То есть, почти на 5 месяцев!!! На что ссылается судья, оправдывая такой срок? Правильно, на загруженность и на то, что у нее до указанной даты уже все расписано. Вполне возможно допустить. Если бы не одно НО. Именно у этого судьи в Окружном Экономическом суде постоянно в корридоре собирается самая большая толпа людей, дожидающихся своей очереди на рассмотрение их дела. Почему? Наше дело, то самое которое было перенесено аж на сентябрь, легко может дать ответ на этот вопрос. По нему до этого уже было отложено 2 заседания, при том, что обе стороны присутствовали!!! Причина - отсутствие самого судьи. Как минимум в одном из случаев (а по-моему, как раз в обоих) судья не болел, не был на каком-либо семинаре или еще на каком официальном мероприятии. Нет, судьи просто не было на месте в то время, на которое были назначены дела. Где он был и чем занимался неизвестно. Секретарь этого судьи виновато объясняла, что вот-вот, уже совсем скоро судья должен явиться. Ожидание не увенчалось успехом, и уже мы сами настаивали на отложении (потому как есть и другие дела, которые не зависят от прихотей отдельных судейских чиновников)...

В соответствии с молдавским законодательством суды должны мотивировать свои решения. То есть, в своих решениях они должны объяснять, почему именно они вынесли тот или иной вердикт, почему приняли во внимание или, наоборот, отклонили те или иные аргументы сторон. Очевидно, что образцовыми в этом смысле должны быть решения Высшей судебной палаты Республики Молдова, которая проверяет законность решений всех судебных инстанций страны и должна служить им примером. Исходя из этого, прошу вас оценить следующий пассаж из одного из решений ВСП РМ (сначала приведу в оригинале на румынском):Argumentul invocat precum că, prima instanţă a aplicat legea care nu trebuia să fie aplicată, referindu-se la normele stipulare în art. 268 Cod civil ce reglementează prescripţia extinctivă şi nu dobînda de întîrziere şi că instanţa de apel contrar prevederilor art. 373 alin.(1) Cod de procedură civilă şi art. 390 alin.(1) lit.a) Cod de procedură civilă nu a verificat legalitatea şi temeinicia hotărîrii atacate în ce priveşte constatarea circumstanţelor de fapt şi nu a indicat în decizia instanţei de apel concluzia instanţei cu referire la legea guvernantă, nu pot fi reţinute deoarece instanţele de judecată au apreciat corect natura juridică a raportului obligaţional stabilit între părţi şi corect au dispus încasarea sumei dobînzii de întîrziere conform art.585, art.619 alin.(1) Cod civil.По русски (немного сокращенно, но с точной передачей смысла): Такой-то и такой-то заявленный аргумент не может быть принят во внимание, "потому что нижестоящие судебные инстанции инстанции правильно оценили правовую природу обязательственных отношений, установленных между сторонами, и правильно взыскали сумму процентов за просрочку".Если вы думаете, что я шучу, то вот ссылка на решение на сайте Высшей судебной палаты (3-я страница, 6-ой абзац сверху).Нормально, да? Другими словами, ваши аргументы о том, что суд был неправ, необоснованны, потому что суд был прав! И точка. Решение окончательно и обжалованию не подлежит.Судьи:Светлана НовакТамара Кишкэ-ДоневаЮлия Чимпой

Вы знаете, буквально сегодня я смог сформулировать для себя главный итог правления Партии коммунистов в течение последних восьми лет. Итог не для страны, а лично для меня. И он меня жутко огорчил, потому что очень сильно повлиял на мою повседневную жизнь. Этим итогом стало то, что здесь, в Кишиневе, я остался практически безо всех своих друзей и знакомых. За последние год-два из Молдовы уехали почти все люди, с которыми я более-менее тесно общался. Кто-то сейчас живет в Москве, кто-то в Киеве, одна знакомая уехала в Канаду, еще несколько человек совсем недавно осели в Бухаресте. Почти все мои близкие друзья и знакомые покинули Молдову и решили связать свое будущее с другими странами. Причем замечу, что эти люди уехали и устроились работать ТАМ отнюдь не на черновых работах. Это не нелегальные иммигранты, которые вынуждены прятаться от властей, рискуя быть депортированными на Родину. Наоборот, все они достаточно умные, талантливые, перспективные молодые люди. Из той самой категории людей, с которыми и должно быть связано уверенное будущее любой страны. Несмотря на все заверения товарища Воронина и компании о стабильности, росте, благополучии и уверенном движении к лучшему, огромное количество молодых людей потеряло всякую надежду на то, что в этой стране они смогут добиться чего-то, что здесь они смогут вести достойную жизнь и обеспечить уверенное будущее своим детям. Результатом коммунистического правления стало то, что главная надежда и опора любой страны, ее лучшая молодежь перестала видеть хоть какие-то перспективы у себя дома... А лично я остался практически без друзей...

Можно я сегодня о чем-нибудь несерьезном? :)Прочитал вот блоге у Артура Гурэу про его милое общение со служителями порядка из-за якобы имевшего место распития пива в публичном месте. И учитывая то, что совсем недавно один из моих знакомых был в аналогичной ситуации, решил написать на эту животрепещущую тему - можно или нельзя пить пиво в общественных местах.Сразу оговорюсь, что я не собираюсь кого-то защищать, говорить о том, хорошо это или плохо, красиво или нет. Все, что меня интересует, законно ли это, и насколько обоснованы претензии сотрудников полиции.Попробуем разобраться. Итак, что инкриминируется любителям пива? Часть (1) ст. 355 недавно вступившего в силу Кодекса о правонарушениях (здесь текст Кодекса на русском и на румынском) гласит, что распитие спиртных напитков в скверах, парках, общественном транспорте и др. общественных местах влечет за собой наложение штрафа от 5 до 10 условных единиц (от 100 до 200 лей) или назначение наказания в виде неоплачиваемого труда в пользу общества на срок от 40 до 60 часов.Итак, распитие спиртных напитков в общественном месте. Текст на румынском языке вносит некоторое уточнение, т.к. он звучит как распитие алкогольных напитков. Соответственно, для того, чтобы понять, можно ли пить пиво там где захочется, необходимо определить, подпадает ли пиво под определение спиртного/алкогольного напитка.Учитывая то, что сам Кодекс такого определения не содержит, необходимо обратиться к другим нормативным актам, в которых такое определение закреплено. Основным нормативным актом в этой области является Закон о производстве и обороте этилового спирта и алкогольной продукции (текст на русском и на румынском). В первой же статье этого закона дается определение спиртного/алкогольного напитка, под которым понимается алкогольная продукция, произведенная из этилового спирта, полученного сбраживанием сырья растительного происхождения, с добвалением соков, сахаросодержащих продуктов, ароматических веществ, настоек, экстрактов и дистиллятов ингридиентов натурального и иного происхождения, с использованием или без использования умягченной питьевой воды, предназначенная для потребления человеком. Я не большой специалист в производстве пива, и соответственно, не могу судить, насколько точно данный процесс соответствует указанному определению. Но, вроде как, этиловый спирт в пиве содержится, и соответтсвенно, разумно считать его спиртным/алкогольным напитком. Тем более, что определение алкогольной продукции (которое входит в определение алкогольного напитка) подразумевает пищевую продукцию с содержанием этилового спирта более 1,5 % объема. Ну а так как в пиве обычно уровень спирта где-то 4-5 % (в некрепких сортах), то похоже что пиво-таки подпадает под это определение. Но, это же самое определение включает в скобках и четкий перечень этой самой продукции - этиловый питевой спирт, спиртные напитки, виноградные вина, плодово-ягодные вина, виноматериалы из винограда, плодов и ягод, ферментированные фруктовые соки, сидр. Пива я в этом списке не вижу!!!Но более того, часть (2) п. с) статьи 3 этого же закона указывает, что он не распространяется на отношения и деятельность в области производства и оборота пива, за исключением крепких спиртных напитков (а к крепким относятся такие напитки, содержание спирта в которых превышает 25 %). То есть получается, что данный закон, который дает нам определение алкогольных напитков, на пиво не распространяется. А других нормативных актов, в которых пиво было бы отнесено к спиртным напиткам, я не припомню. Скорее напротив.В 1997 г. Правительством было принято Постановление № 411, которым утверждалось Положение о порядке реализации контрольных марок и маркировки ими алкогольных напитков, пива и табачных изделий. И везде по тексту шло перечисление: алкогольные напитки, пиво; алкогольные напитки и пиво. То есть, исходя из смысла формулировок, используемых в данном Положении, пиво отграничивается от алкогольных напитков.Существует и более новое Постановление Правительства № 1481 от 26.12.2006 г. о маркировке алкогольной продукции. В нем определение ни пиву, ни алкогольной продукции не дается. Вместо этого приводится перечень той продукции, которая подлежит маркировке, а именно - вина, дивины, крепкие спиртные напитки, иная алкогольная продукция подлежащая маркировке в соответствии со ст. 123 Налогового кодекса. В статье 123 Налогового кодекса, в части (6) п. b) указывается, что маркировке не подлежат алкогольные напитки с содержанием этилового спирта до 7 % объема (кстати, сколько там процентов в 9-ой Балтике, не напомните?).Таким образом, можно сделать вывод о том, что действующее законодательство Республики Молдова пиво к алкогольным напиткам не относит. Это не значит, что по сути своей оно не является алкогольным напитком, это говорит лишь о том, что пиво не подпадает под соответствующее определение, которое есть в законодательстве. А раз так, то и привлекать к ответственности за распитие пива в общественных местах, лично я никаких оснований не вижу...PS. Кстати, еще один достаточно актуальный вопрос. Многие оказывались в ситуации, когда сотрудники полиции предъявляли претензии в связи с нахождением в общественном месте в состоянии алкоголоного опьянения. Так вот, если распитие спиртных напитков в значительное мере еще является вопросом трактовки законодательства, то появление в состоянии опьянения в общественном месте уж точно не является нарушением, но при соблюдении одного немаловажного условия... :)В соответствии с частью (2) той же статьи 355 Кодекса о правонарушениях, запрещается появление в общественных местах в состоянии опьянения, вызванного алкоголем или другими веществами, при котором лицо потеряло способность передвигаться самостоятельно. Чувствуете разницу между появлением в общественных местах в состоянии опьянения и появлением в общественных местах в состоянии опьянения, при котором лицо потеряло способность передвигаться самостоятельно? Так что, учтите этот маленький нюансик в общении с сотрудниками полиции, если таковое вдруг случится.В общем, если уж решили крепко загулять (лично я не любитель, но другие ведь вольны делать то, что им заблагорассудится), то пейте себе "на здоровье" сколько хотите, главное, на ногах стойте крепко. И не задирайтесь к окружающим, потому как это уже совсем другая статья (и в таком случае состояние алкогольного опьянения будет рассматриваться как отягчающее обстоятельство)!!!

Столько мыслей в голове вертится, что сложно их как-то скомпоновать. А за последние пару дней их еще прибавилось.В прошлом посте (Часть 1) я писал о том, насколько странными и подозрительными мне представлялись действия полиции, о провокаторах, которые были среди толпы. В этом посте попробую продемонстрировать сказанное теми материалами, которые гуляют по «всемирной паутине». Но сначала скажу о другом. И в прессе, и в комментариях пользователей Интернета, справедливо осуждающих погромы, очень часто звучит один и тот же аргумент. Уж лучше было сдать Президентуру и Парламент, чем допустить массовое кровопролитие. И молодцы полицейские, что ушли отовсюду по добру по здорову. Так вот, я принципиально с подобным не согласен. Полиция – это не просто кучка людей в униформе. Это специально подготовленные люди. Поэтому ее задачей должно было быть как недопущение разгрома зданий, в которых размещались высшие органы власти в государстве, так и предотвращение кровопролития. Этому специальные силы полиции должны быть обучены, для этого заранее должен был быть подготовлен план действий (времени, как я писал в прошлый раз, было предостаточно). Сначала о действиях полиции.ЖЖ-юзер benia, он же фотограф Андрей Бенимецкий в своем журнале выложил просто великолепный фото-репортаж о происходивших событиях. С полученного мной разрешения автора я воспользуюсь этими фотографиями, чтобы еще раз прокомментировать написанное в предыдущем посте (что никак не говорит о позиции автора фотографий - ни о его согласии, ни о его несогласии со мной; хотя судя по репортажу, он провел гораздо больше времени в самой гуще, возможно более точно сможет рассказать о происходившем, поэтому его комментарии мне бы очень хотелось услышать). Вот все ссылки в 5-ти частях:http://benia.livejournal.com/248632.html http://benia.livejournal.com/248867.html http://benia.livejournal.com/249246.htmlhttp://benia.livejournal.com/249565.htmlhttp://benia.livejournal.com/249694.htmlОчень рекомендую, более подробного репортажа я не видел больше ни у кого. Тем не мене, прежде чем перейти к конкретным фото, несколько слов об одном видео. К сожалению, так и не смогу показать Вам тот ролик, где запечатлена полиция, развернувшаяся и покинувшая здание Президентуры. Еще вчера вечером он висел на Ютубе. Сегодня Ютуб выдает следующее сообщение: «Этот ролик был удален пользователем»Ссылка, по которой был расположен ролик:http://www.youtube.com/watch?v=CMgHmjigCHMВ КЭШе признаки данного ролика еще видны. Вот скриншоты: 



Напомню, что было видно на нем. В ролике было запечатлено, как толпа, которая уже смела линию обороны вокруг Президентуры, вплотную подошла к двери и окнам здания. При этом внутрь она какое-то время не входила, а в холле здания находились силы полиции. Причем находились достаточно спокойно. На заднем фоне, в глубине, стоял ряд в спец-экипировке со щитами и шлемами, но между ними и толпой спокойно прохаживались более высокие чины полиции (или службы охраны). В том числе в костюмах и галстуках. Сотрудники, которые спокойно, вплотную подходили к протестующим, разговаривали с ними, пытались их успокоить. То есть никто их на части не раздирал, камнями в них не кидал. Тем не менее проходит некоторое время, и все сотрудники полиции, включая тех, что были со спецобмундированием, разворачиваются и тихо и спокойно выходят из здания. Объяснений этому у меня нет, выводы делайте сами. Кому-то потребовалось этот ролик удалить…Теперь перейдем к фотографиям (я их, наконец, подкорректировал, чтобы помещались; правда, они теперь достаточно мелки, но должны быть кликабельны, так что их можно увеличить и разглядеть лучше):Прежде всего на них видно, как около Парламента стоят не бойцы спецотрядов ФУЛДЖЕРа (молдавский ОМОН), а курсанты полиции или просто призывники внутренних войск (войск карабинеров): 



 Которые, когда возникла опасность, сами были до ужаса напуганы:

 А вот и «разбушевавшаяся» толпа, которая приносит парням попить воды (многие стояли в зимней форме при + 20 градусах):

 

 Помните, я говорил, что после штурма Президентуры большая часть толпы все еще находилась около нее, и лишь несколько человек, около десятка, закидывали у центрального входа в Парламент камнями полицию, находившуюся внутри? Вот, собственно, о чем шла речь:

(К этой фотографии, кстати, я потом еще вернусь)Постепенно, их становится все больше, толпа перемещается от Президентуры к Парламенту, здания которых находятся друг напротив друга через дорогу (обратите внимание на то, как относительно немного людей находится поначалу у входа в Парламент - на первых двух фото, и как увеличилась толпа чуть позже) :

 

 



Что интересно, примерно в это время реально серьезные бойцы полиции находятся около уже отданной на разграбление Президентуры, в квартале от Парламента. Тихо мирно взирают на происходящее, греются на солнышке:

  

Гляньте на их лица. Бульдоги. При желании порвут кого угодно. Дай только приказ.  

Ну а уж если ситуация более менее спокойна, какой она была в тот конкретный момент, то одного вида таких товарищей, к примеру, одевающих противогазы, было бы в значительной мере достаточно, чтобы гуляющий народ наделал в штаны. А еще пусти слегка дыма (не обязательно слезоточивого газа), то эффект, думаю, был бы не мал. Нет, этого не происходит, и в определенный момент дается приказ на полный уход полиции, и после Президентуры грабится Парламент. Причем намного серьезнее, чем президентский дворец, куда вскоре после штурма толпы и водружения флагов Румынии и ЕС, снова входит полиция и никого опять туда не пускает. А перед уходом толпа еще и раззадоривается. В частности, звуковыми гранатами, которые бросались сверху здания. Они разрывались, очень неприятно дымили, толпа разбегалась. Но особого эффекта они не имели, толпа судя по всему смекнула, что особой опасности они не представляют, и после разрывов собиралась снова, но уже более взвинченной.Вот только что одна такая граната разорвалась:

 А вот, судя по всему, и тот, кто ее бросил:



  

Как сказал сам автор фотографий, «по всем признакам, есть приказ не обострять ситуацию, и зачем он провоцировал толпу на штурм первого этажа, который защищали его товарищи, возможно захочет спросить у него его начальство. Чтобы достигнуть эффекта, нужно массово забросать толпу этими гранатами с близкого расстояния, кидание одиночными с верхнего этажа вызывает лишь желание добраться до проказника и открутить ему яйца.»Так что, вот Вам несколько зарисовок. Вполне вероятно, что оценка, которую событиям дал бы автор фотографий, была бы иной. Сейчас он, по его словам, достаточно занят. И если и сможет прокомментировать, то позже.Пару слов о провокаторах. О них говорится очень много. И оппозицией, и коммунистами. В Нете начал гулять ролик с несколькими фотографиями некоего молодого парня, который был ну очень уж активным. Он был просто в первых рядах и около Президентуры, и около Парламента. Причем, судя по всему, именно он водружал флаги Румынии и ЕС как на крыше президентского дворца, так и на крыше Парламента. Вот он этот ролик:Обратите внимание, кстати, на ролике видно, как при водружении флага ЕС на Парламенте, чуть позади стоит человек в полицейской форме. Что он там делал, непонятно. Это один из тех вопросов, которые сейчас активно задает оппозиция.Этого же парня поймал (совершенно, случайно) своим объективом и фотограф Андрей Бенимецкий. Вот он, около входа в Парламент, когда там еще не было большой толпы (за человеком в красной рубашке):

 Судя по всему, снова он, на крыше Парламента:

 А вот, возможно, он же, но только чуть ранее на крыше Президентуры (рядом с тем же человеком в серой рубашке): 

Здесь, правда, не столь уверен, потому как лицо видно намного хуже.На всех оппозиционных сайтах сейчас крутится этот ролик. Пытаются установить, кто был этот парень в желтой футболке, столь активно себя проявивший, и имени которого пока никто не знает. И которого уже многие как раз обвиняют как одного из провокаторов. Но подобная активность у многих (и не буду говорить, что не в их числе), вызывает подозрения.Снова вернусь к действиям полиции. Вернее к заявлениям официальных лиц о том, что полиция покинула Парламент для того, чтобы не произошло кровопролития и больших жертв среди детей и молодежи. Как я уже сказал, на мой взгляд, действия полиции должны быть такими, чтобы не допустить крови, но и не дать громить все подряд. Для этого есть целый ряд средств. Но зачем в принципе, было оставлять здание Парламента? Почему нельзя было его забаррикадировать так, чтобы и серьезных столкновений между толпой и полицией не допустить, и не дать толпе взять штурмом здание? Вот на этой фотографии видно, как то ли по команде, то ли инстинктивно полицейские прикрыли окно изнутри щитами:

 Причем, вот здесь видно, как часть окон прикрыта и недоступна (на заднем фоне), а в другой части здания все полыхает (слева):

Большая часть окон первого этажа Парламента расположена выше роста человека. Так просто толпе с одного маха их не взять. Нужно забираться, прилагать определенные усилия каждому по одиночке. Почему же нельзя было заблокировать окна и входы в здание? Да, были бы побиты окна, да ущерб все равно был бы причинен серьезный. Но тем не менее, на мой непрофессиональный взгляд, можно было сделать так, чтобы не оставлять все здание Парламента на разграбление, не допустить сильнейших пожаров на верхних этажах, разгрома зала пленарных заседаний, уничтожения всего и вся.Я еще раз подчеркну, что я не являюсь ни специалистом по безопасности, ни по массовым беспорядкам. Но лично у меня возникает масса вопросов. А вместо ответов я слышу какую-то несуразицу со стороны официальных властей…

Кто-то из вас может будет смеяться, но я лишь совсем недавно открыл для себя потрясающий сайт - Fora.tv. Для тех, кто еще не знаком с ним, скажу, что это просто уникальная кладезь разных интересных мыслей и идей. Вкратце, это хранилище записей живых выступлений - интервью, дискуссий, публичных лекций - интереснейших, и как правило, достаточно умных людей: ученых, публичных деятелей, политиков, бизнесменов и т.д. В общем, если вы любите, если можно так выразиться, интеллектуальные удовольствия, то это место как раз для вас.Так вот, просматривая этот сайт, наткнулся на одну интереснейшую дискуссию, которая так и была озаглавлена: "Слишком много законов?" ("Too Many Laws?"). Собственно, выкладываю здесь запись, чтобы желающие тоже смогли с ней ознакомиться, оно того стоит: Одним из основных обсуждавшихся вопросов было то, что сегодня принимается огромное количество законов, которые, в принципе, обществу не нужны. По сути дела, можно наблюдать некую экспансию права в те вопросы, которые раньше находились вне сферы правового регулирования. Одна из проблем, которая возникает в связи с этим, заключается в том, что с помощью законов, с помощью юридических механизмов предпринимается попытка регулировать такие сферы общественных отношений, которые традиционно право обходило стороной, оставляя обществу возможность решения определенных проблем с помощью иных средств социального регулирования и воздействия.В результате, право, в силу своей специфики, способно порой лишь усугубить проблему. Оно зачастую достаточно однобоко подходит к разрешению некоторых вопросов, определяя те или иные действия и формы поведения правильными или неправильными, законными или незаконными. Черное и белое - без каких-либо оттенков и полутонов. И это в ситуации, когда в самом обществе отсутствует консенсус по каким-то вопросам, и более того, сама специфика некоторых проблем не только допускает множественность мнений, но зачастую и требует такой множественности. И решать подобные запутанные клубки лишь одним ударом меча как минимум нецелесообразно, а как максимум - очень опасно. Но именно так зачастую и поступает законодатель, стремясь решить проблему росчерком пера. Конечно, упомянутая дискуссия во многом отражает специфику западного общества, и в частности, Великобритании, где общество давно уже "порабощено" правом, где право пронизывает практически любой аспект жизни человека и общества в целом. Всем нам известно, что в Молдове ситуация с законами, с их воплощением в жизнь очень сильно отличается от той же Англии (и иногда, как ни странно это звучит, оно даже к лучшему). Но в данных дебатах на самом деле затрагивается фундаментальный вопрос о том, каковы критерии необходимости вмешательства законодателя в общественную и частную жизнь, каким должен быть подход к решению многих из существующих проблем, и стоит ли и можно ли их вообще решать с помощью законов.И будучи проблемами фундаментальными, такие вопросы как необходимость и качество законодательного регулирования являются чрезвычайно актуальными и для Молдовы. Я бы даже сказал, что они являются особенно актуальными именно для нас, т.к. в отличие от Запада, где традиции парламентаризма очень сильны, сдерживающие механизмы, которые все чаще дают сбои даже там, у нас порой просто отсутствуют.В качестве достаточно безобидного примера ненужного законодательства можно сослаться на тот же новый Закон об ипотеке, который на мой взгляд был совершенно никому не нужен, о чем я уже как-то писал. Иногда складывается ощущение, и об этом как раз и говорится в приведенном видео, что многие законы принимаются не потому, что они действительно нужны обществу, а потому, что у кого-то складывается ощущение, что что-то да должно быть сделано по тому или иному вопросу. Я недаром заговорил о некоторых специфических аспектах процесса законотворчетсва. Меньше чем через месяц у нас грядут парламентские выборы, которые в значительной мере определят тот путь, которым будет идти наша страна. У очень многих людей существует не совсем верное представление о Парламенте как об органе, решающем все проблемы в государстве. Это не так. Задача законодательного органа - установить определенные рамки, правила игры, задать обществу общее направление движения. Но решение текущих проблем, от которого по большей части зависят повседневные будни рядового гражданина, зависит не столько от Парламента, сколько от тех органов, которые воплощают в жизнь принимаемые им законы. Ну и естественно, от самого человека. Но с другой стороны, у самих парламентариев слишком часто возникает стремление что-то делать даже в тех случаях, когда делать ничего не надо. Когда нужно не решать проблему, а просто не вмешиваться, предоставляя людям и обществу возможность самостоятельно разобраться с нею. И об этом нужно помнить не только и не столько избирателям, идущим на участки для голосования, сколько самим будущим парламентариям....Ну и кстати, посмотрите все же видео (правда, оно на английском), там затрагиваются и обсуждаются достаточно интересные вопросы... 

Этот пост адресован лишь юристам, т.к. неюристам, думаю, он будет совершенно неинтересен. Просто потому что затрагивается в нем сугубо юридическая проблема. Без всякой политической или социальной подоплеки, без какой-либо "злобы дня"; и с обилием профессиональной терминологии.Итак, статья 619 Гражданского кодекса Республики Молдова - "Проценты за просрочку". Большинству молдавских юристов эта статья достаточно хорошо знакома, потому что если в первое время после вступления в силу нового ГК она еще особо не применялась, то сейчас применение ее судами стало повсеместным. Но во-первых, практика судов по этой теме совершенно неоднозначна, а во-вторых, в разговорах среди юристов даная статья тоже трактуется по-разному.  Проще говоря, четкого, ясного и общепринятого понимания положений данной статьи ни среди судей, ни среди адвокатов, ни среди других представителей юридической профессии пока нет.Поэтому решил я сегодня изложить кое-какие собственные соображения на счет ст. 619-й. И если эта заметка попадется на глаза кому-либо из коллег, я буду очень рад любым откликам и комментариям.Напомню, что ст. 619 ГК РМ предусматривает начисление процентов в случае просрочки исполнения денежных обязательств. И в зависимости от участия или неучастия потребителей в правоотношении начисляются либо 5, либо 9 процентов сверх ставки рефинансирования Национального Банка Молдовы. Данная ставка не будет применяться в том случае, если каким-либо иным законом или договором между сторонами обязательства будет установлен другой размер процентов за просрочку. Как я уже говорил, данная статья Гражданского кодекса периодически порождает множество вопросов и споров относительно того, как она должна применяться. Я не буду сейчас останавливаться на всех этих вопросах, а сделаю акцент лишь на тех, которые возникли непосредственно у меня. Собственно их у меня два:1. Какова природа процентов за просрочку, предусмотренных ст. 619? Являются ли они разновидностью неустойки?2. Этот вопрос по сути вытекает из ответа на первый. Должен ли к процентам за просрочку по ст. 619 применяться сокращенный срок исковой давности, применяемый к неустойке согласно ст. 268 (полгода, если кто запамятовал)? И возможно ли одновременное взыскание и договорной неустойки, и процентов по 619-й статье?Мое предположение (которое, признаюсь, многими не разделяется) сводится к тому, что проценты по ст. 619 являются разновидностью неустойки, а именно законной неустойкой за нарушение денежных обязательств. Соответственно, к ней применим сокращенный срок исковой давности, и ее взыскание наряду с неустойкой, закрепленной сторонами в договоре, недопустимо. Что же заставляет меня так думать? Ответ достаточно прост - нужно просто соотнести определение неустойки, которое дано в части (1) ст. 624 ГК, с положениями ст. 619. Статья 624 дает следующее определение неустойки: "Неустойкой признается договорное положение, в соответствии с которым стороны производят предварительную оценку убытков и устанавливают, что в случае неисполнения обязательства должник обязан уплатить кредитору определенную денежную сумму или передать определенную вещь." При этом часть (3) этой же статьи допускает закрепление неустойки в конкретном размере или в виде доли от стоимости обязательства. А статья 629, в свою очередь, допускает, что неустойка может таки быть установлена не только договором сторон, но и прямым указанием закона (так называемая законная неустойка).Проще говоря, одна из самых распространенных формулировок неустойки, встречающаяся в договорах, выглядит примерно следующим образом: "В случае неоплаты стоимости товара/работ в срок такой-то, должник выплачивает кредитору "Х" % от суммы задолженности за каждый день просрочки". Как-то так, правильно?Теперь, посмотрим, о чем нам говорит статья 619. На денежные обязательства на срок просрочки начисляются проценты в таком-то размере. Или, другими словами, в случае просрочки исполнения денежного обязательства на сумму задолженности начисляются проценты в размере, установленном данной статьей. То есть, фактически, по своей сути, формулировка процентов за просрочку из статьи 619 полностью подпадает под определение неустойки. И соответственно, к ним должен применяться сокращенный срок исковой давности, и естественно, в таком случае не может идти и речи об одновременном взыскании и неустойки, и процентов за просрочку. Как я заметил выше, далеко не все с этим мнением согласны. Я практически не встречал каких-либо опубликованных работ на эту тему (если кто знает о таких, буду благодарен за ссылку). Все что я по этому вопросу нашел, это мнение Марии Божога (Maria Bojoga), изложенное в 2-ом томе Комментария к Гражданскому Кодексу Республики Молдова (Comentariul Codului Civil al Republicii Moldova. - Chisinau: Editura "Arc", Vol. 2, ed. a II-a, p. 161-163). На нем и остановимся.М. Божога в своем комментарии к ст. 619 утверждает, что проценты за просрочку не являются законной неустойкой, т.к. неустойка взыскивается вне зависимости от природы обязательства (будь то денежное или какое-либо иное), а проценты за просрочку представляют собой плату за использование чужих денежных средств (стр. 161 Комментария). Проще говоря, вывод о том, что проценты по ст. 619 не являются неустойкой, сводится лишь к одному, к тому, что неустойкой могут обеспечиваться различные типы обязательств, в том числе и неденежные (например, обязательства по выполнению работ в срок), а статья 619 предусматривает начисление процентов только лишь за просрочку денежных обязательств. Это, по сути, единственный аргумент, который приводится автором в обоснование мнения о разграничении процентов по ст. 619 от неустойки.Но довод о том, что неустойка обеспечивает самые различные виды обязательств, а проценты за просрочку начисляются только в отношении конкретной их разновидности, денежных обязательств, по-моему, выглядит совершенно неубедительно. На мой взгляд, статья 619 соотносится со статьей 624 (общие положения о неустойке) как частное и общее. То есть, далеко не все возможные варианты неустойки покрываются статьей 619, но абсолютно точно проценты по статье 619 полностью подпадают под признаки неустойки, закрепленные статьей 624-й. И тот факт, что они закреплены в другой главе Гражданского кодекса, никоим образом не противоречит данному выводу. Что же касается утверждения о том, что проценты за просрочку представляют плату за пользование чужими денежными средствами, то это вопрос толкования. Скорее это даже не столько юридическая, сколько экономическая сущность данных процентов. Ведь с тем же успехом можно говорить и о том, что неустойка - это плата, согласованная сторонами договора, которую должник выплачивает за неисполнение обязательства. Помимо этого, Мария Божога в своих выводах идет дальше и фактически сама же сводит проценты за просрочку к неустойке. Она говорит, в частности, о том, что кредитор не обязан доказывать какие-либо убытки, причиненные несвоевременным исполнением, т.к. установление таких убытков осуществляется заранее, на основании ст. 619 (см. стр. 161). И сам по себе факт просрочки исполнения обязательства предполагает причинение ущерба (стр. 162). То есть, начисление процентов за просрочку связывается с покрытием ущерба, причиняемого несвоевременным исполнением денежного обязательства. Но данный вывод сам по себе снова связывает статью 619-ую с неустойкой. Вернемся еще раз к определению неустойки. Согласно статьи 624 это "договорное положение, в соответствии с которым стороны производят предварительную оценку убытков..." То есть стороны заранее оценивают возможный ущерб, который может быть причинен вследствие ненадлежащего исполнения обязательства и выражают его в виде устанавливаемого ими размера неустойки. Но ведь именно об этом и говорит автор комментария к статье 619.На что еще стоит обратить внимание? Мария Божога, утверждая, что проценты за просрочку не являются неустойкой, делает логичный вывод о том, что допускается взимание одноврменно и процентов по статье 619-й, и неустойки, если таковая предусмотрена договором. Но вот здесь нужно обратить внимание на один момент. Статья 619 прямо предусматривает (и автор комментария естественно говорит об этом же), что процентная ставка, указанная в данной статье, не применяется в том случае, когда договором сторонами предусмотрен другой размер процентов. То есть стороны могут закрепить в договоре другой процент за просрочку, который будет отличаться от статьи 619-й. И в таком случае будет применяться именно та ставка, которая была определена самими сторонами.Но тут у меня возникает вопрос чисто практического порядка - а как стороны будут закреплять в договоре эти самые проценты за просрочку? Буквально, каким именно образом будет сформулировано соответствующее положение договора? Первое, самое простое и очевидное, что мне приходит на ум, это та же формулировка, которая уже была указана выше. Например: "В случае несвоевременного платежа за поставленный товар, покупатель выплачивает продавцу такой-то процент, начисленный за период просрочки". Подпадает под статью 619? Подпадает. И в таком случае именно этот, установленный сторонами процент и будет применяться. Но ведь приведенная формулировка полностью подпадает и под формулу неустойки. И ее с полным основанием можно квалифицировать именно как неустойку, с применением соответствующих правил о сокращенной исковой давности, с правом суда уменьшить ее размер и т.д. То есть, получается, что если стороны в договоре предусмотрят неустойку за несвоевременное выполнение денежного обязательства, то она автоматически превращается в проценты за просрочку по статье 619. Но тогда и те проценты, которые установлены в этой статье, должны рассматриваться именно как частный случай неустойки, а именно как законная неустойка. На Интернет-форуме сайта justice.md одним из участников было высказано мнение, что проценты за просрочку не могут рассматриваться как законная неустойка, потому что ст. 629 ГК предусматривает, что установленная законом неустойка не может быть предварительно исключена или уменьшена соглашением сторон. А т.к. статья 619 предусматривает возможность изменения процентной ставки по соглашению сторон, то сами проценты, закрепленные статьей 619, не могут считаться законной неустойкой. Но и этот аргумент мне представляется ошибочным. Как я уже указывал выше, по всем признакам статья 619 представляет собой частный случай неустойки. И этот частный случай закреплен специальной нормой, которая, как известно, имеет приоритет перед нормой общей, каковой является статья 629. И в таком случае, именно в самом законе, в специальной норме статьи 619 делается допущение, которое позволяет сторонам договора изменять размер законной неустойки. И кроме того, приведенный этим участником аргумент никак не исключает того противоречия, которое возникает при закреплении процентов за просрочку самими сторонами в договоре, что допускается статьей 619.Таким образом, мы в очередной раз приходим к выводу о том, что проценты по статье 619 следует рассматривать именно как частный случай неустойки, с применением к ним специальных правил, например, о сокращенном сроке исковой давности. И различные мнения об их разграничении лично меня пока не убедили в обратном.Вот, собственно, и все, что я думаю по данному вопросу. При всей кажущейся (лично мне) логичности данных выводов, с удовольствием бы выслушал любые критические отзывы, комментарии и иные, отличающиеся от моего мнения. В любом случае, очевидно, что применение  статьи 619 продолжает вызывать множество споров. И было бы очень неплохо, чтобы Высшая судебная палата внесла определенную ясность в этот вопрос, например, путем соответствующего постановления Пленума, которое по крайней мере, на уровне правоприменительной практики эти разногласия устранило бы...

На днях натолкнулся на один чрезвычайно интересный блог, посвященный деятельности Европейского суда по правам человека. Блог этот, правда, на английском. Но если кто в ладах с ним и интересуется тем, что происходит в ЕСПЧ, чем живет Суд, кому интересны сведения о наиболее значимых делах, проходящих через него, тому, думаю, будет интересно почитать об этом всем.В общем, настоятельно рекомендую:ECHR BLOG

Сегодня на Curaj.net наткнулся на одну маленькую эмоциональную заметку на счет боязни полиции, отсутствия доверия к ней. О полицейских отзываются далеко не самыми приятными выражениями. В общем, как я уже сказал, заметка чрезвычайно эмоциональная, и таких встречается немало. Но она напомнила мне обо одном обстоятельстве, запомнившемся еще со времен учебы на юридическом факультете.Мало кто знает, что любые самые незаконные действия полиции в Молдове по сути узаконены. Нет, нет, не в том смысле, что так сложилась практика, что любые проступки полицейских сходят им с рук. А в самом что ни на есть прямом смысле узаконены.В Законе о полиции есть интересная статья 30, которая называется "Обязанность повинования сотрудникам полиции". В ней сказано, что законные требования сотрудника полиции обязательны для исполнения гражданами и должностными лицами. И что неповиновение таким законным требованиям влекут установленную законом ответственность. Если вы думаете, что в этих фразах ничего нет предосудительного и напротив, они очень даже верны, то я с вами соглашусь. Действительно, ведь если требование полицейского законно, то неподчинение ему составляет очень серьезное правонарушение. Это совершенно нормально для любого демократического государства. А что делать, если требование или действие сотрудника полиции НЕзаконно? Не торопитесь с ответом, каким бы очевидным он ни казался с учетом процитированных выше положений закона. Потому что в этой же статье 30-й есть последний, третий абзац, который и сводит на нет любую возможность противостоять каким-либо злоупотреблениям со стороны "людей в черной форме". В нем сказано, что требования сотрудика полиции, обращенные к гражданам и должностным лицам, и предпринимаемые им действия СЧИТАЮТСЯ ЗАКОННЫМИ до тех пор, пока органом или должностным лицом, уполномоченным осуществлять контроль за его деятельностью и соблюдением законности при ее осуществлении, не будет установлено иное.То есть, что бы ни делал сотрудник полиции, абсолютно любое его действие будет считаться законным, пока вы не докажете, что это не так. По сути, это ставит любого человека в совершенно незащищенное положение даже в случае самых вопиющих нарушений со стороны стражей порядка. И в случае, если в отношении кого-нибудь каким-либо сотрудником полиции будут совершаться даже очевидно незаконные действия, он не сможет оперативно воспрепятствовать этому и защищать себя, потому что любое такое действие может быть с легкостью расценено как сопротивление законным действиям сотрудника полиции.  А уж дальше, после всего, что может произойти, у вас появится возможность доказать, что действия, которые предпринимались в отношении вас, были незаконны, и попытаться получить возмещение причиненного вам ущерба. Но почему-то для меня вопрос о том, насколько же это реально, звучит как-то уж слишком риторически...Чисто с правовой точки зрения тут возникает одно очень интересное противоречие - противоречие между презумпцией законности действий сотрудников полиции и презумпцией невиновности. То есть с одной стороны, любые действия полиции подразумеваются законными до тех пор, пока не будет доказана их незаконность. И с другой стороны, любой человек считается невиновным в совершении тех или иных правонарушений, пока его виновность не будет доказана в суде в ходе справедливого судебного разбирательства. Но опять же, я оставляю вам самим возможность поразмышлять над тем, в пользу какой из этих презумпций склонится чаша весов в случае разбирательства в молдавском суде.В связи с этим мне вспоминается одно из дел, рассмотренных в отношении Молдовы в Европейском суде по правам человека, который занимает достаточно четкую позицию по данному вопросу. В деле Корсаков против Молдовы заявитель, Михай Корсаков, жаловался на то, что он якобы подвергся жестокому обращению со стороны полиции и власти не провели надлежащего расследования данного инцидента. Я не буду вдаваться во все подродности дела (кому интересно, смогут пройти по ссылке на решение ЕСПЧ, которую я привел выше). Хотелось бы только привести пару цитат из данного решения, которые очень четко демонстрируют ту позицию, которую Европейский суд занимает по таким щекотливым вопросам.Так вот, ЕСПЧ указал следующее (см. 55):55. Суд напоминает, что в тех случаях, когда лицу были нанесены травмы, когда оно было задержано или находилось под контролем полиции, любые подобные травмы вызывают сильные подозрения на то, что данное лицо подверглось ненадлежащему обращению. Именно на Государство возлагается обязанность предоставить убедительное объяснение тому, как образом возникли данные травмы, и невыполнение этого обязательства может повлечь влечет за собой разбирательство по ст. 3 Конвенции ("Запрещение пыток"). Государству недостаточно просто сослаться на оправдание сотрудников полиции от обвинений в ходе уголовного расследования, и соответственно, оправдание сотрудников от обвинений в том, что они жестоко обращались с каким-либо лицом, не освобождает Государство от обязанности предоставить соответствующие доказательства согласно ст. 3 Конвенции о том, что полученные лицом травмы не были причинены сотрудниками полиции.(55. The Court recalls that where a person is injured while in detention or otherwise under the control of the police, any such injury will give rise to a strong presumption that the person was subjected to ill-treatment. It is incumbent on the State to provide a plausible explanation of how the injuries were caused, failing which a clear issue arises under art. 3 of the Convention. It is not sufficient for the State to refer merely to the acquittal of the accused police officers in the course of a criminal prosecution, and consequently, the acquittal of officers on a charge of having assaulted an individual will not discharge the burden of proof on the State under art. 3 of the Convention to show that the injuries suffered by that individual whilst under police control were not caused by the police officers.) И дальше: 60 ... Суд пришел к выводу, что Правительство не выполнило своей обязанности доказать Суду, что травмы у заявителя возникли по какой-либо иной причине нежели жестокое обращение в период задержания полицией. (60... the Court concludes that the Government have not satisfied the burden on them to persuade it that the applicant's injuries were caused otherwise than by the ill-treatment he underwent while in police custody.)Другими словами, это не человек должен доказывать, что полиция с ним обращаласьне надлежащим образом, а наоборот, сотрудники полиции сами должны доказать, что они с ним не допускали жестокого обращения, и что какие-либо имеющиеся травмы у задержанного возникли не по их вине. И если они этого убедительно сделать не смогут, подразумевается, что подобные травмы возникли именно по вине полиции вследствие жестокого обращения.В практике наших правоохранительных органов очень часто встречаются ситуации, когда на жалобы задержанных прокуратура дает стандартные отписки, что мол, проведено расследование, и факты, о которых в жалобе говорится, не нашли своего подтверждения. Но и по поводу подобных отпискок Европейский суд тоже высказался вполне однозначно:66. Расследования по обвинениям в жестоком обращении должны быть тщательными. Это означает, что власти должны всегда предпринимать серьезные усилия для того, чтобы установить, что в действительности произошло, и не должны полагаться на поспешные и плохо аргументированные выводы для того, чтобы закрыть свое расследование... Любые недостатки в расследовании, которые подрывают возможности установить причину травм или установить личность ответственных лиц, влечет за собой риск несоблюдения данного стандарта.(66. The investigation into serious allegations of ill-treatment must be thorough. That means that the authorities must always make a serious attempt to find out what happened and should not rely on hast or ill-founded conclusions to close their investigation... Any deficiency in the investigation which undermines its ability to establish the cause of injuries or the indentity of the persons responsible will risk falling foul of this standard.) Фактически Европейкий суд вводит презумпцию виновности действий сотрудников правоохранительных органов. Он говорит о том, что если компетентные органы не смогут привести убедительных доказательств того, что следы жестокого обращения не есть результат действий со стороны полиции, если они не найдут истинную их причину, то в таком случае есть все основания для того, чтобы обвинять в этом именно полицию. И более того, Суд указывает на недопустимость формальных отписок о том, что расследование было проведено, но жалоба, видите ли, не подтвердилась.Как мы видим, практика Европейского суда по правам человека достаточно четко демонстрирует нам крайне негативное отношение к тому, чтобы изначально рассматривать действия сотрудников полиции как законные. В том случае, когда есть подозрения в каких-либо злоупотреблениях или незаконных действиях с их стороны, именно полиция должна доказывать, что действовала исключительно в рамках закона. Но к сожалению, всегда рассчитывать лишь на Европейский суд не стоит. Случаи, когда дело доходит до Страсбурга крайне редки (по крайней мере по сравнению с количеством имеющих место нарушений). Необходимо, чтобы те принципы, о которых говорит Европейский суд в своих решениях, воплощались в каждодневной практике правоохранительных органов и национальных судов здесь, в Молдове. Пока же можно говорить, что наша местная практика не только далека от этих принципов, но напротив, внутренее законодательство Молдовы способствует их нарушению, создавая почву для ухода недобросоветсных стражей порядка от ответственности. А соответственно, не приходится и говорить о повышении доверия к полиции, и заметки, вроде той, о которой я упомянул в самом начале, будут продолжать появляться с той же периодичностью, что и сейчас...

Знаете, я не очень-то люблю, когда кто-то пытается мной манипулировать, в том числе путем манипулирования общественным мнением. Иногда я отношусь к этому относительно спокойно, понимая, что такое происходит сплошь и рядом и уже давно никого не удивляет (включая и меня самого). А иногда меня подобные попытки очень даже выводят из себя. Не далее как сегодня натолкнулся на одну заметку на Point.md (со ссылкой на ТВ7, хотя на их сайте я ее не обнаружил, что не столь важно, т.к. гораздо важнее содержание заметки). Озаглавлена она была: «Молдова пытается избавиться от имиджа вечного «лузера» в ЕСПЧ». Основной лейтмотив заметки (о конкретных деталях чуть ниже), что несмотря на регулярно выносимые Европейским Судом по Правам Человека (ЕСПЧ) решения против Молдовы, ситуация на самом деле совсем не такая плохая, какой кажется. Или, по крайней мере, не такая, какой ее хотят представить СМИ, регулярно публикующие сообщения о проигранных Молдовой делах в Европейском Суде. Ну, и собственно, в обоснование этого тезиса приводится ряд утверждений. Проблема лишь в том, что большинство этих утверждений является ничем иным как попыткой отвлечь внимание общественности от реальной проблемы путем отдельно взятых цифр. И более того, цинично сказать, что ситуация совсем не так уж плоха. Хотя на самом деле хуже уже сложно даже представить. Ну и чтобы не быть голословным позволю себе процитировать и, соответственно, прокомментировать некоторые из утверждений. А чтобы комментарий не казался Вам слишком субъективным, я приведу некоторые реальные цифры о делах, которые рассматривает Европейский Суд по Правам Человека. Те, кто мне не верит на слово, имеют возможность убедиться в их достоверности, заглянув на сайт Европейского Суда и скачав статистическую информацию о деятельности Страсбургского Суда за период с 1998 по 2008 г. Итак, начнем с начала заметки. «Власти приводят статистические данные о количестве дел, которые Страсбург не принял к рассмотрению. Представитель молдавского правительства в ЕСПЧ Влад Гроссу считает, что за последние десять лет 80 % обращений молдавских граждан были отклонены Европейским судом. - Все 133 постановления и 89 решений, вынесенные сейчас против МОЛДОВЫ, составляют лишь 20 % от общего числа поданных заявлений, - подчеркивает представитель правительства в ЕСПЧ Влад Гроссу.»Итак, что нам хотят этим сказать? То, что большая часть заявлений против Молдовы Европейским Судом отклоняется. Что лишь 20 % заявлений доходят до Суда. А нам, видите ли, чуть ли не каждый день газеты и ТВ говорят про проигранные дела, хотя на самом деле, подавляющее большинство их «отклоняется». Действительно, за последние 10 лет против Молдовы было направлено в общей сложности 3965 надлежащим образом оформленных жалоб, которые были распределены соответствующим органам Суда, соответствующему Комитету или Палате, для принятия решения (“Applications allocated for a decision body, i.e., applications for which the Court has received a correctly completed form, accompanied by copies of relevant documents. These applications will be examined by a Committee or by a Chamber of the Court”). Всего же решений за этот период было принято лишь 127. Было признано неприемлемыми или были сняты с рассмотрения 1390 заявлений (разница в общем количестве объясняется тем, что многие заявления находятся на стадии рассмотрения или принятия решения об их допустимости). То есть если взять вообще общее количество поданных заявлений и вынесенных решений, то получается даже меньше 20 %. Выходит порядка 3,2 %. Оставшиеся 97 % либо были вообще не допущены к рассмотрению, либо решение по ним еще не принято. Но говорят ли эти цифры о чем-либо в пользу нашего государства? Однозначно, нет. Такое соотношение может произвести впечатление лишь на человека, не знакомого с практикой Европейского Суда (собственно, на это и делается расчет в заметке). Практика же складывается таким образом, что подавляющее большинство заявлений, направляемых в суд со всех государств, не допускается Судом к рассмотрению. Лишь очень малая доля всех заявлений принимается Судом к рассмотрению, и по ним выносятся решения. И в том, что такое малое количество заявлений против Молдовы «дошли до конца» не является какой-либо заслугой молдавских властей (как нас пытаются убедиться). Это всего лишь обычная практика Европейского Суда. Для сравнения я взял показатели нескольких стран, которые «засветились» в ЕСПЧ большим количеством поданных жалоб – Турцию, Румынию, Россию и Польшу. И соотношение общего числа поданных заявлений и вынесенных решений получилось весьма интересным. В отношении Румынии решения были вынесены по 1,8 % от общего числа поданных жалоб, России – ок. 1 %, Польши – 1,89 %. А в отношении Молдовы – 3,2 %. И лишь Турция обошла всех – в отношении нее решения принимались в 7,56 % случаев подачи заявлений. То есть получается, что в сравнении с другими странами, в отношении которых в Страсбурге выносится ОЧЕНЬ много решений, в том числе обвинительных, в отношении Молдова принимается в 2-3 раза больше решений (от общего количеств подаваемых жалоб). Читаем заметку дальше: «Самые громкие обвинения ЕСПЧ Кишинев опротестовал в Большой палате - это кассационная инстанция в Страсбурге. Так было и с делом «Оферта Плюс», по которому Молдову обязали выплатить в качестве компенсации ущерба 2 миллиона евро. По словам представителя молдавского правительства в Европейском суде, наиболее вероятно, что и закон о двойном гражданстве, опротестованный политиками Александром Тэнасе и Дорином Киртоакэ, ждет та же участь.»То есть, нам пытаются сказать, что самые крупные и громкие решения против Молдовы были обжалованы в Большую Палату Суда. И что? Сам факт такого обжалования еще ни о чем не говорит. И уж тем более он не говорит, Молдова была или будет оправдана по этим делам (а именно это впечатление пытаются у нас создать подобным заявлением). Скорее наоборот, это лишь слабая попытка продлить агонию, т.к. Большая Палата крайне редко отменяет уже вынесенные решения. И надеяться на это в том же деле Оферты Плюс вряд ли стоит. Далее представитель молдавского Правительства в Европейском Суде пытается чуть ли не очернить Суд или тех, кто туда обращается: «И еще одна новость - ЕСПЧ превратили в надежный источник доходов. Гонка за внушительными денежными суммами, назначаемыми Европейским судом в качестве компенсации ущерба, подталкивает молдавских граждан обращаться в Страсбург любой ценой».То есть жалобы в ЕСПЧ пытаются свести к обычным меркантильным интересам. Нам пытаются сказать, что большинство граждан обращаются в Европейский Суд не для того, чтобы добиться правды, которую они не нашли у себя на Родине, а для того, чтобы, выражаясь простонародным слэнгом, «срубить бабла». Тут, во-первых, нужно отметить, что сумма возмещений, которые присуждает ЕСПЧ, отнюдь не так высока, как иногда может показаться. Речь очень редко идет о сотнях тысяч или миллионах. Как, правило, все НАМНОГО скромнее. Во-вторых, при определении возмещения Суд пытается реально взвесить действительный размер причиненного лицу ущерба, а не просто берет с потолка умопомрачительные суммы. И наконец, в-третьих, взыскание больших сумм по сравнению с теми суммами, которые присуждают молдавские суды, говорит скорее о том, что у нас в стране права, интересы, достоинство людей не очень-то высоко ценят. И в национальных судах получить реальное, а не просто символическое возмещение бывает очень трудно, а порой и невозможно. А теперь немного статистики, о которой в заметке вообще ничего не говорится. Зато она чрезвычайно показательна и говорит о многом. Итак, за период 1998-2008 гг. по заявлениям, поданным против Молдовы, было в общей сложности вынесено 127 решений (до 01.11.2008). Из них в 118 (!!!) случаях Европейский Суд признавал, что имело место хотя бы одно нарушение Европейской конвенции. Всего в ОДНОМ (!!!) случае суд признал, что нарушений не было. То есть, соотношение обвинительных и оправдательных приговоров в отношении Молдовы 1/118, или 0,84 % оправдательных приговоров. То есть более чем в 99 % процентах случаев Республика Молдова признается виновной в нарушении Европейской конвенции по правам человека. Опять же, пара сравнений, соотношение оправдательных и обвинительных приговоров в отношении Турции (даже Турции !!!) составляет 34/1605 или 2,07 % (не учитывая 203 случая заключения мирового соглашения между заявителями и Правительством Турции; Молдова, для сравнения, пошла на мировую лишь в 2-х случаях), Польши - 36/520 или 6,47 %; России – 19/544 или 3,37 %; Румынии – 11/379 или 2,82 %; Голландии – 13/41 или 24,07 %, Испании 9/28 или 24,32 %. В отношении же Молдовы оправдательные приговоры выносятся менее чем в 1 % случаев. Таким образом, Молдова имеет один самых худших показателей в Европейском Суде по количеству вынесенных обвинительных приговоров в сравнении с количеством оправдательных решений. Говоря об общем количестве подаваемых заявлений и, что гораздо важнее, общем количестве выносимых решений, не стоит забывать и о размере населения Молдовы, которая является одной из самых маленьких стран Европы. На наши 3 с небольшим миллиона жителей приходится 127 решений (за 10 лет). И это при том, что лишь в последние годы люди начали активно и в массовом порядке обращаться в Страсбург. До этого и люди мало что знали о Европейском Суде, и молдавские юристы не очень хорошо были знакомы с его правилами и процедурами. В последнее же время Европейский Суд стал уже чем-то привычным, поэтому количество подаваемых в него жалоб неуклонно растет. Опять же, сравним с некоторыми другими государствами. На Голландию, например (сопоставимую примерно по территории, но население которой составляет ок. 16 млн. жителей), приходится всего 71 решение, на Ирландию (ок. 6 млн. населения) – всего 12 (!!!) решений, на Румынию приходится в 3,3 раза больше решений, но и население Румынии в 5-6 раз больше населения Молдовы. В общем, все эти цифры говорят за себя. Нас пытаются убедить в том, что ситуация совсем не так уж и плоха, что на самом деле большая часть заявлений молдавских граждан в Европейский суд остается неудовлетворенной. Но если мы взглянем на соотношение всех показателей по решениям против Молдовы, если мы сравним эти показатели с другими странами, то можно легко увидеть, что ситуация просто катастрофическая. У нас одни из худших показателей среди стран Европы. И если Вам хоть кто-то говорит обратное, знайте, что Вы либо говорите с человеком, который не владеет реальными сведениями, либо Вам просто лгут и пытаются Вами манипулировать... 

Обнаружил на бескрайних просторах Интернета.Тоже, в общем-то, кое-как с юриспруденцией связано:Следующий пост, обещаю, будет серьезным. :)